Стальная кожа - Страница 40

— Очень просто, — усмехнулся самурай. — Поедешь по проложенному маршруту. Я обозначу его на карте Ходсона. Если в пустыне никого не обнаружишь, возвращайся назад. В город не суйся. В любом случае это западня.

Полу пришлось смириться с решением Тино. В доводах товарища чувствовалась хорошо продуманная логическая цепь. Японец крайне редко действовал спонтанно.

Тяжело вздохнув, шотландец поплелся к палатке. Теперь ему спешить некуда. Пара глотков вина из фляги несколько подняли настроение Стюарта. Уж лучше дожидаться друзей в Велоне, чем на «Центральном». Отсюда хоть можно помочь отряду.

Темное небо на востоке окрасилось бледно-розовым заревом. Верхние края песчаных барханов вспыхнули оранжевым огнем. Мгновение спустя из-за горизонта показался пылающий край огромного диска. Ночь безвозвратно отступила. Начинался новый день.

Для Тасконы он — всего лишь один из многих миллионов дней. Обычный, ничем не примечательный. Планета совершила очередной виток вокруг оси. Но для небольшой группы людей это был поворот в судьбе. Куда их приведет извилистая, тернистая линия жизни? Этого пока не знал никто.

Аято тщательно проверил снаряжение каждого десантника и наемника. Мелочей в подобных рейдах не бывает. Канистры с водой и бочки с резервным топливом уже погружены на машины.

Несколько минут самурай вглядывался в лица аланцев. Юнцов среди них не оказалось. Командир полка выполнил просьбу Тино. Четыре сержанта, шестеро рядовых. Судя по знакам различия, все солдаты служили в армии больше пяти лет.

Японец проговорил:

— Господа, хочу сразу предупредить: мы отправляемся не на прогулку. Вряд ли в Боргвиле нас встретят с радушием. Враг коварен и безжалостен. А потому — никакой личной инициативы. Приказы Храброва и мои — закон для всех. За неподчинение — смерть без суда и следствия. Я лично казню виновных. У кого-то есть возражения?

Пехотинцы не дрогнули. Им доводилось сражаться под командованием землян, и опыту наемников десантники доверяли. Выдержав паузу, Аято продолжил:

— Отлично. Начинаем выдвижение. По машинам!

Солдаты тотчас бросились к бронетранспортерам. Двигатели взревели почти одновременно. Впереди с флажками в руках застыли саперы. Они указывали проход в минно-взрывных заграждениях. Спустя пять минут Велон скрылся из виду.

Поднимая облако пыли, выдерживая дистанцию в триста метров, машины устремились на юг. По расчетам Тино, отряд должен был достигнуть города к полудню третьих суток. Спешить японец не собирался. Эта часть пустыни Смерти совершенно не исследована. Последствия же ядерной катастрофы непредсказуемы. Оливийская фауна уже на раз преподносила путешественникам неприятные сюрпризы.

Бронетранспортер въехал на высокий бархан и остановился. Металлический люк открылся с легким скрипом. Из него вылез невысокий воин и довольно ловко спрыгнул на раскаленный песок. Вскоре к землянину присоединился симпатичный молодой человек. Не сговариваясь, наемники приложили к глазам окуляры биноклей.

— Неприглядное зрелище, — утирая пот со лба, заметил японец.

— Он точно такой же, как во сне! — изумленно выдохнул русич.

— А ты что, сомневался? — скептически усмехнулся самурай.

Олесь в ответ только пожал плечами.

Разведывательная группа в четко установленные сроки достигла Боргвила. На пути к городу воины обнаружили почти полтора десятка ловушек. Гигантские черви терпеливо ждали свою добычу. Судя по количеству монстров, недостатка в пище хищники не испытывали.

Надежда на то, что мутанты покинули древние руины, растаяла, как мираж. Армия боргов, захватившая оазисы на севере, являлась лишь первой волной переселенцев. Запасы пищи в городе иссякли, и этот процесс стал необратим. Вопрос в том, куда двинутся тасконцы? Вторжение аланцев может подтолкнуть оливийцев к решительным действиям.

Постепенно к Храброву и Аято присоединялись десантники и земляне. Солдаты с волнением и тревогой всматривались в грозные развалины. Останки строений были разбросаны на огромной площади, уходя далеко за горизонт.

По своим размерам Боргвил почти не уступал Морсвилу, однако повезло ему намного меньше. Ядерный взрыв произошел точно в центре города. Мощная ударная волна буквально смела половину зданий, превратив их в пыль. Уцелели немногие дома, находившиеся на окраине, хотя и они значительно пострадали.

Жизнь спасшихся превратилась в сущий ад. Живые завидовали мертвым. Медленно, в мучениях, оливийцы умирали от ожогов и лучевой болезни. Грязные, оборванные, озлобленные горожане бродили по руинам, безжалостно добивая раненых. Именно тогда начался каннибализм, теперь превратившийся в главное средство существования. Мутанты могли выжить, только уничтожая друг друга. Такова была жестокая реальность бытия.

— Неужели здесь есть люди? — недоверчиво вымолвил сержант Бастен.

— Тысячи изуродованных радиацией тасконцев, — с горечью ответил русич.

— Но это безумие! — выдавил аланец. — В таких условия нормальный человек не протянет и месяца. Жажда и голод доконают кого угодно.

— У местных жителей не было выбора, — произнес Олесь.

Осмотр Боргвила затянулся почти на час. Наемники внимательно изучали окрестности, ища наиболее безопасные подходы к городу. Попасть сразу в западню не хотелось.

Учитывая значительную площадь, найти музей будет непросто. Воспоминания Храброва отрывочны. В памяти отложились некоторые кварталы, перекрестки и отдельные здания. Русич был уверен лишь в одном: он двигался на юго-запад. Именно там сохранилось больше всего построек.