Стальная кожа - Страница 48

Спорить с Тино никто не посмел. И хотя мародерство в экспедиционной армии наказывалось сурово, аланцы осознавали правоту наемника. Сейчас не до церемоний.

Русич склонился к Хельвигу, разжал ему пальцы и поднял меч. Отличный стальной клинок. Сняв с плеча мертвого землянина ножны, Олесь протянул оружие Бастену.

— Я плохо владею мечом, — покачал головой сержант. — В курсе подготовки…

— Бери, — настойчиво проговорил Храбров. — Во время драки от автомата толку мало.

Аято провел тщательную проверку боеприпасов. Расход патронов ужасал. Еще один такой бой — и огнестрельное оружие превратится в ненужный груз. Самурай тут же запретил под страхом смерти использовать последний магазин.

Карабины погибших солдат японец разбил о стену. Противнику не достанется ничего.

В этот момент у пластиковых дверей послышался слабый стон. Кто-то из оливийцев был еще жив. Раненые пришли в себя и пытались выбраться из здания. Гартен вскинул автомат.

— Не смей! — выкрикнул Тино. — Каждый патрон на веса золота. Мануто, Унгвар, разберитесь!

Обнажив клинки, наемники осторожно двинулись к выходу. Без жалости и сострадания земляне пригвоздили боргов к полу. Воины обтерли лезвия мечей об одежду убитых тасконцев и быстро вернулись назад.

В глазах десантников легко читался страх.

— Думаете, мы слишком жестоки? — усмехнулся Аято. — Нет. Таковы законы войны. Побеждает тот, кто проявит смелость, решительность и… презрение к смерти. Забудьте о доме, о любимой девушке, о жене и детях. Отрекитесь от всего! Долг солдата — достойно умереть на поле брани. Взгляните на Конрада и Хельвига. Это — счастливые люди.

— Не слишком ли глубокая философия? — вставил сержант Тентон.

— Ничуть, — возразил самурай. — Человеческая жизнь не стоит ровным счетом ничего. Если вы поймете эту истину и научитесь входить в состояние небытия, то мир станет гораздо проще и доступнее. Когда перед тобой два пути, выбирай тот, который ведет к смерти. Именно так и поступает Великий Координатор. Уничтожение ради власти и величия.

— Подлая ложь! — возмутился пехотинец. — Правитель Алана желает мира и благоденствия. Мы несем народам Тасконы цивилизацию. Через несколько лет планета превратится в рай.

— Но в этом раю нет места грешникам, — заметил русич. — Подлежат истреблению мутанты, оливийцы, не желающие ассимилироваться, да и наша участь незавидна. Ответь на простой вопрос: почему в колонизации участвуют исключительно непосвященные? Где элита общества?

— Стечение обстоятельств, — пожал плечами Тентон. — На космических базах и станциях скопилось много людей. Возможность продвинуться по службе, появляется только в армии и звездном флоте. Так сложилось исторически. Посвященные обладают большими умственными способностями. Они трудятся на предприятиях, преподают в школах и университетах…

— Ерунда! — произнес Олесь. — Взгляните правде в глаза. Вы не нужны Великому Координатору. Правитель избавляется от неугодных граждан. То же самое касается и колонистов. Огромные жертвы никого не волнуют. Зачем нужна программа «Воскрешение»? Дикие, кровожадные варвары должны вырезать местных жителей и расчистить территорию. И поверьте, Оливер Канн выполнит приказ. Очень великодушная и миролюбивая политика.

— Давайте прекратим спор, — вмешался Бастен. — Он сейчас неуместен.

— Согласен, — вымолвил японец. — Есть куда более насущные дела. Необходимо внимательно осмотреть музей и подготовиться к обороне. До захода Сириуса еще шесть часов. Времени достаточно.

— А если борги пойдут на штурм? — взволнованно поинтересовался Гартен.

— Вряд ли, — улыбнулся Тино. — У них сейчас пир в самом разгаре. Чувствуете, в воздухе появился запах жареного мяса? Кроме того, племя осталось без вождя. Для оливийцев это довольно важный вопрос. Без драки его не решишь. Враг двинется в атаку с наступлением темноты. Мутанты ночью видят гораздо лучше, чем обычные люди.

— Господи! — вырвалось у Костидиса. — Неужели мерзавцы едят собственных товарищей? Ведь совсем недавно они сражались в одном строю. Подобным чудовищам нет места на Тасконе!

— Ты чересчур придирчив, — иронично проговорил Дойл, — Человечина нежна и сладковата на вкус.

— Проклятый богохульник, — прошептал грек, часто крестясь.

На странного землянина и аланцы поглядывали с некоторым подозрением. Мануто даже среди наемников выделялся ростом и физической силой.

Но особенно десантников поражал цвет его кожи. Подобного темно-лилового оттенка им видеть еще не приходилось.

Смуглые оливийцы не шли ни в какое сравнение с Дойлом. Солдатам не верилось, что на Земле есть целые страны, населенные такими людьми. Воин на повышенное внимание к своей персоне реагировал со снисходительным равнодушием.

Наемники относились к гиганту спокойно и сдержанно. Многие рыцари сталкивались с маврами во время крестовых походов. Об арабах и говорить нечего. Для них присутствие чернокожих рабов во дворцах — обычное дело. Впрочем, Мануто не являлся мусульманином.

Аято и Храбров неторопливо двигались по пустынным залам музея. Кое-где на стенах отчетливо виднелось разветвленная сеть трещин. Ударная волна изрядно потрепала здание, а ветер, песок и время способствовали его окончательному разрушению. Еще несколько лет — и строение превратится в жалкие, никому не нужные руины.

Впереди показалась лестница на второй этаж. В самом центре здания располагался огромный, круглый зал под стеклянной куполообразной крышей. Влево и вправо от него отходили два крыла с гораздо меньшими по размеру помещениями. В них выставлялись картины, гравюры, скульптуры древних мастеров. Кое-где сохранились даже металлические держатели.