Стальная кожа - Страница 46

Шорок откровенно издевался над чужаками. Его губы расплылись в довольной, уродливой ухмылке. Он не сомневался в легкой победе и уже мысленно делил полученную добычу.

— Мне очень жаль, — произнес японец. — Но мы вынуждены отказаться от столь заманчивого предложения. Я не привык отдавать своих людей. Это попахивает предательством.

— Ну и что? — рассмеялся вождь. — Собственная шкура куда дороже. А мои воины любят сдирать ее с еще живых пленников. Истошные крики жертв доставляют им неописуемое удовольствие. Перестаньте блефовать! Вы — в западне, и никто на помощь не придет.

Аято едва заметно кивнул Бастену.

В воздух взвились две красные ракеты и одна зеленая. Подобный сигнал в армии Алана означал чрезвычайно опасную ситуацию.

Все подразделения должны были спешить к попавшим в беду десантникам.

По рядам оливийцев пробежала волна недовольства. Толпа подалась вперед. Однако предводитель племени сохранял удивительное спокойствие. Шорок прекрасно знал, что других вражеских войск в Боргвиле нет. Выдержав небольшую паузу, тасконец снисходительно произнес:

— Вы надеетесь на бронированные машины? Напрасно. Они больше не могут ездить. Сейчас я покажу, какая судьба ждет упрямцев. Жалость унижает человека.

Взмах руки — и одноглазый, горбатый мутант быстро подошел к лестнице.

Оливиец довольно бесцеремонно держал за волосы две безжизненные головы.

— Атабек и Майлон, — узнал убитых солдат сержант.

— Тино, эти мерзавцы тебя опередили, — горько заметил Дойл. — Покойников уже не накажешь.

— Тоже мне, шутник… — зло огрызнулся самурай. — Хочу напомнить, борги — каннибалы, и пленники для них — великолепная пища. Никакого обмена не будет. Война на уничтожение.

— Но почему не было стрельбы? — спросил аланец по фамилии Гартен.

— Потому что болваны вылезли из бронетранспортеров, и тасконцы застали их врасплох, — раздраженно воскликнул японец. — Другого объяснения нет. Будь моя воля, отрубил бы кретинам головы еще раз. Они подставили под удар всех. Теперь выродки чувствуют себя уверенно и диктуют нам свои условия. Придется преподать урок вежливости местным жителям.

— Я не слышу ответа! — выкрикнул вождь. — Пора складывать оружие. Четырнадцать человек — против нескольких сотен. У вас нет ни единого шанса. Обещаю легкую и быструю смерть.

— Он с нами играет, — вставил Олесь. — Убийство каждого солдата превратится для мутантов в развлечение.

Расстояние до Шорока составляло около пятидесяти метров.

Промахнуться с такого расстояния сложно. Но рядом с предводителем стоят верные телохранители и в случае опасности мутанты закроют господина собой. Аято положил пальцы на рукоять автомата, взглянул на тасконца и, гордо вскинув подбородок, проговорил:

— На моей родине сдача в плен считается величайшим позором. Это клеймо ложится на всю семью. Смыть пятно можно только кровью. Так лучше умереть в бою, с мечом в руке, как настоящий мужчина. Я предлагаю вам пропустить отряд в пустыню.

— А ты наглец! — изумленно выдавил оливиец. — Тем хуже для твоих людей. Выбор сделан. Мы разорвем всех чужаков на куски. Раненые позавидуют мертвым.

Дикий рев боргов огласил город. Толпа была готова ринуться в атаку. Более подходящего случая для ответных действий не представится. Вождь на мгновение потерял бдительность.

Тино вскинул оружие и, не целясь, от живота, дал длинную очередь. Пули буквально изрешетили Шорока. Предводитель отлетел назад на пару метров и рухнул на песок. Он даже не успел понять, что хрупкая нить его жизни оборвалась.

Воспользовавшись ситуацией, открыли огонь и остальные разведчики. Скученность врагов позволяла десантникам не экономить патроны. Улица покрылась телами убитых.

Среди тасконцев началась паника. Воины в ужасе разбегались в разные стороны, пытаясь укрыться за каменными стенами разрушенных строений. Успех на площади вскружил им голову. Теперь наступила расплата за высокомерие.

Грохот стрельбы испугал даже лучников и пращников. С огнестрельным оружием местным жителям не доводилось сталкиваться почти двести лет. А это — немалый срок.

Несколько поколений выросли в условиях дикости и варварства, черпая знания о былой цивилизации из немногих уцелевших книг.

— Мы победили! — вырвалось у кого-то из аланцев. — Сейчас — бросок на север…

— И отряд тут же перебьют из окон, — возразил самурай. — Скоро оливийцы придут в себя. Они ни за что не упустят столь лакомый кусок. Наша цена только возросла.

— А ты не напрасно прикончил вождя? — поинтересовался Мануто, перезаряжая магазин.

— Нет, — японец отрицательно покачал головой. — Авторитет Шорока был слишком велик. Следовало посеять смуту в рядах противника. Теперь неминуемо начнется борьба за власть.

— Логично, — согласился Храбров. — Но как нам выбраться из музея? Он находится почти в центре Боргвила. Мутанты перекроют улицы и выставят надежные заслоны.

— Безвыходных ситуаций не бывает, — уклончиво ответил Аято.

Между тем неприятель сумел перегруппироваться. Постепенно оливийцы осознавали, с кем имеют дело. Слухи о захвате Велона уже достигли города, но в них никто не поверил. Разве в пустыне Смерти есть сила, способная противостоять безжалостной, кровожадной армии боргов? Наверняка вожди северных племен лукавили.

Взаимоотношения двух кланов оставляли желать лучшего. Вопрос о том, кто будет править обширной территорией, до сих пор решить не удалось.

Между отрядами даже вспыхивали стычки. Но с появлением опасного врага все изменилось. Захватчиков надо уничтожить!